Писатель Гребенщиков
одним из первых организовал
экспедиции по изучению уникальной культуры старообрядцев. В 1910
году по заданию Русского географического
общества Г.Д Гребенщиков исследовал долину реки Убы и написал этнографический очерк «Река
Уба и убинские люди».
Материал, собранный во время поездок по местам проживания староверов, показался ему настолько интересным, что одну из глав очерка «Река Уба...» он заключает словами: «Это не жизнь, а сплошная оригинальная опера, и для любителей русского жанра здесь широкое поле для художественной жатвы, будь этот любитель поэт, художник или даже композитор».
Материал, собранный во время поездок по местам проживания староверов, показался ему настолько интересным, что одну из глав очерка «Река Уба...» он заключает словами: «Это не жизнь, а сплошная оригинальная опера, и для любителей русского жанра здесь широкое поле для художественной жатвы, будь этот любитель поэт, художник или даже композитор».
В 1911 году
Г.Д. Гребенщиков предпринял вторую экспедицию. Исследуя долину реки Бухтармы, он
многое записывал, фотографировал и написал большой очерк «Алтайская Русь».
Материал, собранный Г.Д. Гребенщиковым в этнографических
экспедициях, послужил источником для его многотомного романа-эпопеи «Чураевы». В 1916 году первый
том романа прочитали М. Горький и В. Шишков, единодушно отметив высокий уровень прозы Г.Д. Гребенщикова, а С. Скиталец написал, что роман «произвел на читающую
публику ошеломляющее впечатление открытия новой неведомой доселе страны,
подобно тому, как если бы вдруг всплыла со дна океана затонувшая когда-то
легендарная Атлантида или ожил сказочный древнерусский град Китеж»..
Г.Д.
Гребенщиков, обращаясь к расколу,
интересуется их духовным наследием, системой ценностей, которая складывалась столетиями и
бережно хранилась старообрядческими начетчиками. Главный герой первого романа Гребенщикова -
Фирс Чураев. На первых страницах романа Гребенщиков рисует его портрет:
«Высокий, с неровной темной бородой, без шапки, в длинном черном кафтане,
старик Чураев опирался на большой костыль и выступал среди своей семьи, как архиерей среди послушников». Старику
Чураеву 65 лет, он здоров и крепок,
много работает. В Чураевке он начетчик: брачует, отпевает, улаживает споры
сельчан. Это сильная личность, «вождь старообрядчества». Его «старость» соотнесена автором не столько с
возрастом, сколько с непререкаемым авторитетом среди староверов - Гребенщиков называет
его архиереем, а всех остальных героев, молодых и старых – послушниками.
Спасибо за доклад! Вопрос: можно ли говорить о традиции изображения старости в текстах о старообрядцах? Есть ли следы такой традиции (идущей, наверное, от Мельникова-Печерского) в текстах Г.Д. Гребенщикова?
ОтветитьУдалитьСпасибо за верное наблюдение, что традиция изображения старости в текстах о староверах принадлежит Мельникову-Печерскому и Лескову.
УдалитьСветлана Сергеевна, можно ли рассматривать возвращение Василия Чураева через призму притчи о возвращении блудного сына?
ОтветитьУдалитьСпасибо за интересный вопрос, мотив возвращения блудного сына действительно есть в романе, где каждый том представляет символическую ступень к Храму. Гребенщиков в названиях последних незавершенных томов обращался к образу восхождения, где лестница символизировала стадии восхождения от земного, естественного уровня бытия к небесному через сложный и мучительный процесс духовного обновления.
УдалитьСветлана Сергеевна, спасибо. У меня 2 вопроса. 1. Насколько сюжет поисков Беловодья соотнесен в сознании Г.Д.Гребенщикова с распространенным в эту же эпоху сюжетом о града-Китеже, вычленяется ли в нем старообрядческая специфика? 2. В связи с Вашим докладом возник вопрос об источниках притчи о земле обетованной в горьковском "На дне"?
ОтветитьУдалитьВ произведениях о староверах авторы часто используют народно-утопические легенды о Беловодье (сибирские писатели Гребенщиков, Новоселов ) и граде Китеже (Пришвин, Волошин). Соотнесение мотивов поиска Беловодья и возвращения града Китежа с притчей о земле обетованной в горьковском "На дне" очень интересно. В романе Гребенщикова и пьесе Горького "На дне" ставится вопрос об истине и утешительной лжи.
Удалить